Понять первопричину бед Человечества,

не создав ни образа врага, ни идола –

в этом суть святого долга каждого человека.

(Манифест свободного общества, Москва, 1991)

Человек посадил дерево, а его срубили. Построил дом, а его сожгли. Воспитал ребенка, а его убили. Такова объективная реальность этого мира, из которой, в частности, следует, что выполнение человеком его традиционных обязанностей перед обществом оказалось недостаточным для гармоничного развития человечества. Очевидно, сегодня следует признать очевидность четвертого долга человека, выполнение которого позволило бы сохранить созданное человеком и само человечество. Необходимо понять первопричину, которая порождает античеловеческие тенденции на планете Земля. Помочь же человечеству понять это обязана и сможет только наука.

Все проблемы общества сводятся к тому, что “волки” и “овцы” по-разному понимают смысл слова “свобода” - так более ста пятидесяти лет назад формулировал свое понимание первопричины бед человечества Авраам Линкольн. Однако история показывает, что “волки” - они тоже в итоге “овцы”, если продолжить логику. Необходимо констатировать то, что проблему семантики, так философия называет проблему понятийного аппарата, за предыдущую историю в социополитической среде человечество решить так и не смогло. Часто народам достаточно было одного “оскорбительного” слова, чтобы ввергнуть себя в очередную войну.

В настоящее время ситуация смещается, по крайней мере, к пониманию ее (семантики) фундаментальной роли в политике и более точной формулировке самой проблемы, пока при той же неопределенности возможных путей ее решения. Важность решения данной проблемы переоценить невозможно, так как и по сей день, земную цивилизацию потрясает, прежде всего, по разному понимаемое слово “свобода”.

Независимо от национального языка народы, населяющие землю, и сегодня понимают лишь часть из тех терминов и понятий, которые они используют при общении между собой. Термин “понимаю” с позиций научного подхода означает, что понимают все одинаково и без спора даже при самом глубоком анализе. Стол, стул, очки и т.д. Материализованные существительные спора не вызывают. Люди, как бы “договорились” об их семантическом значении и назначении. Но именно эти термины создали ошибочное представление, что люди якобы понимают друг друга и в социополитической сфере.

Нематериализованные существительные социальной науки и понятия производные от них в ходе исторической эволюции подсознания человека разделились по эмоциональному и ассоциативному критерию на позитивные и негативные, с точки зрения реакции на них подсознания человека, при равной неопределенности смысла и тех и других.

Примером терминов, вызывающих позитивную эмоциональную реакцию являются “свобода”, “справедливость”, “равенство”, “братство” и другие, от которых на “душе” становится “легче”. Ориентированы эмоционально негативно, например, оскорбления, вызывающие у человека внутреннее неприятие и адекватную реакцию.

Закономерным следствием нерешенности семантической проблемы стала исторически бесконечная борьба “всех против всех” за “свободу, справедливость, равенство и братство” без попыток согласовать их реальный смысл в контексте построения законов общества. В итоге каждая из сторон в этой борьбе стала понимать свою свободу, как ее отсутствие у другой стороны. Поэтому историю человечества делали свои для каждого этапа раз-вития его интеллекта и знания “убедительные” идеи.

Марксизм, представленный человечеству с претензией на социальную науку, был одной из таких идей. Его негативная компонента состояла в том, что, в виду ошибочности ряда исходных аксиом и нерешенности семантической проблемы, по существу марксизм не является наукой. С позиций научного подхода он так и останется навсегда разновидностью социальной религии, которая, в отличие от науки, требует веры, а не доказательств.

Понятие “эксплуатация” в марксизме есть всего лишь негативный термин, отражающий субъективную точку зрения К. Маркса на присвоение прибавочной стоимости, созданной в процессе производства. Однако, вопрос, кто кого “эксплуатирует, то есть переоценивает свой труд в процессе создания материальных и моральных ценностей вне научного подхода так и останется без обоснованного ответа.

К. Маркс не учел труд хозяина средств производства, но предположил видеть в нем образ врага. Подобные приемы “ненаучного решения” проблем общества прошли красной нитью через всю историю человечества и К. Маркс здесь не был оригинален. Если бы он смог выстроить научную теорию, Ход истории России и всего мира бал бы иным. Но человечество имеет то, что имеет.

Социализм, следуя К. Марксу, также не ставил целью решить проблему понятийного аппарата и, продекларировав свой набор, не имеющих смысла слов, отвел общественной науке лишь возможность обслуживания марксистской религии.

Свобода слова, провозглашенная демократией, при таком состоянии общественной мысли, являются единственным выходом из мировоззренческого тупика, в который пришло человечество. Она же, очевидно, и единственный ориентир в поиске решений цивилизационных проблем. Вместе с тем, с позиции науки и этот ориентир не безусловен. Свобода должна быть не любого слова, а лишь научно обоснованного, конструктивного, но не негативного.

Трагедия современной журналистики и причины гибели многих журналистов в решающей степени связаны с непониманием именно этих проблем. Становится очевидным несовершенство системы мировоззренческой подготовки журналистов, хотя как можно формировать мировоззрение журналистов, когда его нет в обществе в принципе. На вопрос телепрограммы “Голос разума”: “А есть ли что журналистам сказать обществу по существу”, Ясим Засурский (декан факультета журналистики в Московском государственном университете) ответил: “Но в этом смысле и политикам сказать нечего. На похоронах Димы Холодова я спросил студентов, – хотят ли они после этого заниматься журналистикой? Они ответили – да”. Однако необходимо понимание трагичности такой реальности, в которой смелые, но неподготовленные журналисты умирают молодыми.

Проблемы понятийного аппарата социальной науки и философии тесно переплетаются с проблемами физики в контексте единой науки. Собственно физике с семантической проблемой исторически повезло больше, чем общественным наукам, так как термины и образы, с помощью которых она описывает мир, являются материализованными и экспериментально идентифицируемыми. Но неопределенность понятий все же существует и в физике, что связано с неопределенностью ее фундаментального уровня.

Социальная наука для решения своей семантической проблемы вынуждена сегодня формировать общечеловеческую цель, как критерий истины, в виду отсутствия формулы Вселенной. Физике же для ее создания необходима космологическая теория, объединяющая космос и микро мир. И пока эта проблема не решена, такие понятия, как “элементарные частицы”, “порядок”, “хаос”, “необратимость”, “время” и другие останутся неопределенными и локализованными по уровням описания. Но сегодня стало очевидным, что социальная наука, опираясь на институт самосохранения человека, требует от физики детерминированного понятия энтропии и, как следствие, нового понятия “времени” в основах физики. Классическая наука, поставившая в один ряд детальный и макроскопические образы мира, и объединив их понятиями вероятности и статистической закономерности, оставила, тем самым, предельно фундаментальную проблему, не решенную наукой до сих пор, где физическое обоснование необратимости времени и его связь с принципом причинности, имеет первостепенное значение для всего дальнейшего развития познания в целом. Анизотропность времени (не тождественность “раньше” и “позже”), по выражению Арктура Эдингтона - “стрела времени”, как статистическая, вероятностная надстройка над детерминизмом, оставила вопрос, – остаются ли движения отдельных частиц детерминированными и обратимыми. Альберт Эйнштейн отвечал на эти вопросы положительно: “Объяснение “стрелы времени” не имеет ничего общего с теорией относительности, которая сохраняет исходную роль элементарных механических движений атомов и молекул”.

По вопросу, есть ли место случаю в этом мире, полемика Н. Бора и А. Эйнштейна стала одной из наиболее ярких страниц в истории физики ХХ века. Существует точка зрения, что этот спор не кончится никогда. Позиция А. Эйнштейна отражена в его письме Максу Борну: "Вы верите в бога, играющего в кости, а я в законы и абсолютный порядок в мире, существующий объективно, и который я уже пытаюсь себе представить в откровенно умозрительной манере. Я твердо верю в него, но я надеюсь, что кто-нибудь откроет эти законы в результате более реалистичного подхода, или точнее выдвинув более осязаемые основания, нежели позволил мне сделать мой жребий. Даже огромный начальный успех квантовой механики не заставляет меня верить в первичную игру в кости".

Поль Дирок и другие физики не исключали, что в итоге может оказаться правильной точка зрения А. Эйнштейна и что современный этап развития квантовой механики нельзя рассматривать как окончательный: "Современная квантовая механика – величайшее достижение, но вряд ли она будет существовать вечно. Но такой возврат к причинности может стать возможным лишь ценой отказа от какой-нибудь фундаментальной идеи, которую мы сегодня безоговорочно принимаем, и сейчас мы можем лишь гадать, какая идея должна быть принесена в жертву".

Социальная наука и инстинкт самосохранения индивидуума, предопределяющий поведение человека и общества, встают на детерминистическую позицию в контексте единой науки. При этом единая наука утверждает новый идеал процесса познания и объясняет, почему А. Эйнштейн, интуитивно занявший правильную позицию, не смог найти соответствующего решения этой проблемы – он не смог подвергнуть сомнению всю физику, так как твердо верил в незыблемость основ термодинамики и элементарности движений атомов и молекул: "Это единственная теория общего содержания, относительно которой я убежден, что в рамках применимости ее основных положений она никогда не будет опровергнута. Это последнее замечание приведено мною к особому мнению принципиальных скептиков", – таков его категоричный вердикт.

Как следствие, постулировав в качестве основных, находящиеся в противоречии принцип относительности Галилео Галилея и принцип постоянства скорости света, А. Эйнштейн, полностью исключил влияние внешних условий на процессы во вселенной и иерархию указанных принципов как по отношению друг к другу, так и по отношению к исходным понятиям науки: пространству и времени. Сегодня же за пределами вселенной единая наука видит свойства абсолютно пустого пространства, которые позволяют даже телам с "космической" массой двигаться со скоростями близкими к скорости света в вакууме, что подтверждают данные о скорости удаления периферийных галактик вселенной от ее центра. "Реликтовое" излучение становится преимущественной системой отсчета, связанной с абсолютным пространством и т.д.

Противоречие, породившее теорию относительности, единая наука разрешает путем идентификации уровневой иерархии принципов, где принцип постоянства скорости света признается принципом фундаментального уровня, как несущий информацию о фундаментальных константах, преимущественной системе отсчета и, главное, не противоречат, предельно фундаментальному уровню описания абсолютных пространства и времени. Собственно, принцип относительности не может более считаться принципом фундаментального уровня, как это принял А. Эйнштейн, по причине неспособности описывать движение света.

Данное ограничение оказалось не единственным, которое придется наложить на принцип относительности. Независимо от особенностей движения реальных тел изменяется не только их пространственное положение, но и сами тела, так как непрерывно излучают и поглощают энергию. Так проявляется ход нового времени вселенной. Поэтому, подобно классической механике, принцип относительности вообще остается без области применения и может использоваться лишь для приближенного описания процессов, где не столь критична аналогия реальных тел с материальной точкой. Это ответ на вопрос, чем придется жертвовать физике.

Иерархия пространств, времен и принципов становится еще одним критерием научной истины и, с точки зрения методологии науки, новый идеал процесса познания обещает более адекватный диалог с природой. У человечества появляется надежда получить ответы на вопросы, на которые физика уже не рассчитывала получить никогда, в том числе и о природе физических констант.

"Время вселенной" оказалось неразрывно связанным с постоянством скорости света и с движением его частицы – фотоном, причем в формуле времени скорость света в вакууме уже не может быть заменена, на какую-либо другую скорость. У понятия времени появился новый параметр – скорость течения времени. Время приобрело смысл – это бесконечный путь света (фотона) в пространстве, причем путь непрерывный. Вопрос, волновавший А. Эйнштейна, "что такое теперь", получил, наконец, ответ. Для вселенной – это картина распределения материи в пространстве, фиксированная с бесконечной скоростью. Погрешность "теперь" определяет отношение скорости света к скорости фиксации событий.

Стало очевидно, что на ход времени влиять невозможно. Биологические системы и, прежде всего, человек, которые, казалось бы, могли влиять на ход процессов в природе по субъективному усмотрению, по крайней мере, локально и в принципе, "осмысленно" реализуются с существенно меньшими скоростями, чем скорость света. Homo sapiens придется признать, что он является биологической системой, неукоснительно подчиняющейся фундаментальным законам природы – одна из форм движения материи во времени и пространстве. Безусловно, форма уникальная в смысле приспособительных функций, определенных как "мышление", но и они предопределены в своей основе движением фотонов, отраженном в инстинкте самосохранения индивидуума. Фотон, предопределивший и эту мысль, прореагировал, соответственно задолго до ее написания. Так, в пространстве вселенной, т.е. заполненном материей, реализуется инфинитный, ничем неограниченный детерминизм, где все предопределено, и места случаю, и вероятности уже не остается.

Наряду с этим "время вселенной" является необратимым в том смысле, что повторяемость совокупности событий невозможна при возможности предсказания событий de jure. Такая необходимость обусловлена свойствами абсолютно пустого пространства, окружающего вселенную. Не исключается возможность и перемешивания вещества соседних вселенных при их синхронном расширении, что также усиливает необратимость. Энтропия в единой науке приобретает смысл разновидности теплоемкости, при этом понятие теплоты связывается уже не с движением атомов и молекул, а с движением фотонов.

Стало понятно, почему теория относительности позволяет считать изменение масс сталкивающихся частиц. Процессы, описываемые ею, всегда реализуются в открытой системе, так как от физического вакуума, который материален, в пределах вселенной изолироваться невозможно. Этим объясняется и многообразие, так называемых "элементарных" частиц. В закрытой системе суммарная масса остается неизменной, примером чему может служить масса автономной вселенной.

Новое представление дает единая наука и о перпетуум-мобиле первого рода – "вечном двигателе". Единая наука утверждает, что вселенные представляют собой естественные "вечные двигатели", в смысле возможности вечного движения материи в ограниченном пространстве без подвода энергии извне. Вселенные "пульсируют" бесконечно во времени, то расширяясь, то сжимаясь в зависимости от отношения излучательной и поглощательной способности ее объектов при заданной критической массе вселенной, свойствах материи и абсолютно пустого пространства. Очевидно, что требования, необходимые для создания "вечного двигателя" для человечества недостижимы, – оно не может создать вселенную. Но для адекватного построения единой науки важен сам факт такой возможности de jure. С этих позиций последние выводы западных астрофизиков о бесконечном в перспективе расширения вселенной следует признать ошибочными.

В историческом споре, с помощью аргументов социальной науки, которая выводит физику за пределы вселенной, побеждает инфинитный детерминизм, без колебаний признаваемый и Вольтером: "… все управляется незыблемыми законами и все заранее предустановлено. Я непременно должен ощущать неодолимую потребность написать эти строки, вы – столь же неодолимую потребность осудить меня за них. Мы оба – не более чем игрушки в руках предопределения". Вместе с тем статистический подход и вероятность сохраняют свою значимость как методический прием осуществления расчетов, но уже не как основа мироздания. Но возможно и это временно до получения "формулы Вселенной".

Как отметил академик И.И. Новиков при обсуждении этих проблем: "Я допускаю такую постановку вопроса, но это же вся физика." Не просто подняться над современными стереотипами и принять фундаментальные изменения в понимании пространства, времени, теплоты, закона сохранения энергии, начал термодинамики, температуры и ее абсолютного нуля, положений квантовой механики, теорий относительности и т.д. и признать, что физиология, представленная энергетическим правилом скелетных мышц идеологически находилась на более правильном пути, чем физика. Такое предложение невероятно даже при полной готовности физической мысли к революционным преобразованиям, ведь физика находилась на пороге "великого" объединения, когда уже достигнуто "большое" объединение и обобщены электромагнитное, слабое и сильное (ядерное) взаимодействия, глубоко исследована структура вакуума и т.д. Но вопрос стоит именно в необходимости таких принципиальных преобразований для достижения главной цели науки – создания единой научной концепции природы, адекватно отображающей физический оригинал.

Социальная наука, дав единой науке новую физику, останется всегда важнее физики и именно ее проблемами сегодня необходимо заниматься всем землянам, независимо от национальной и профессиональной деятельности. Научно-технический прогресс нельзя форсировать, не создав научной теории раз-вития общества, которая определяет, что есть "прогресс", а что "регресс". В противном случае, а человечество находится именно в этом состоянии, общество закономерно загоняется в тупик не решаемыми проблемами. Одно лишь распространение радиоактивных источников, в сочетании с глобальным терроризмом, способно уничтожить человечество. Лишь научная "красота" действительно может спасти этот гибнущий мир.

По определению Платона, первопричина движения человечества к гибели заключена в его невежестве. В чем же причина современного невежества общества? Возможно, драматизировать и нечего. Человечество погибнет – ну так что? Индивидуальная жизнь кончена. Но давайте согласимся и с тем, что решение по данному, безусловно, самому важному для человечества вопросу необходимо принимать осмысленно. При этом представьте глаза и лица детей. Если принимаем негативное решение, обосновав его, возможно, тем, что мы все знаем о человеке и поэтому "бог с ним", тогда нет оснований и обижаться ни на что. Однако это будет ошибкой. Есть убедительные аргументы в защиту человека, – он не имел научной теории развития общества. Сегодняшнее же поведение людей просто бессмысленно.

Главными лицами одной из телепрограмм "Голос разума" стали Геннадий Зюганов и Егор Гайдар со своими экспертными командами. Тема: "Демократия и коммунизм в свете главной цели человечества". Ведущий: "Врагов – антагонистов, собственно, нет. Просто слишком сложной оказалась для развивающегося интеллекта человечества проблема обустройства жизни людей на земле, ее, к сожалению, не решили ни К. Маркс, ни В. Ленин, ни А. Смит, ни И. Христос. Так давайте же, выполним эту работу на уровне достойном высокого понятия Человек. Готовы ли мы признать критерием истины в последней инстанции – сохранение человеческого рода во времени и, прежде всего на земле, которому мы обязаны подчинить все свои устремления". Е.Гайдар: "Я не претендую на роль человека, который решит проблемы нерешенные К. Марксом, А. Смитом и тем более И. Христом, но на поставленный вопрос готов прямо ответить. Да, мы готовы подчиниться этому критерию". Г. Зюганов: "Но сохранять человеческий род надо на принципах социальной справедливости, равенства и братства". Это было начало дискуссии, которую мы обязаны продолжить все, потому что оба политика лишь на словах отвечают "да". На деле же они борются за власть и, как показал исторический опыт, и коммунистам и демократам не до согласия ради сохранения человечества. Пока, будем надеяться (подробнее см. Ю.Б.Дмитриев. Обращение российских ученых к международному научному сообществу и основы единой науки. -М., ИВИ РАН, 2007).

У России есть все основания, а сегодня и необходимость принять концепцию экологической демократии и стать, тем самым, авангардом человечества и в этом, возможно, состоит ее глобальное предназначение и смысл российской национальной идеи. Гарантией этому является и весь многогранный политический опыт России в сочетании с ее высоким интеллектуальным, культурным и научным потенциалом.

Юрий Борисович Дмитриев

– директор лаборатории "Проблем устойчивого развития" ВООП и РАН,

председатель международного движения ученых "Голос разума".